Пусть каждая война закончится не начавшись...
Эту статью я писала в память о своих прародителях ко дню Победы во Второй Мировой.
Хорошо, что он был, этот День Победы.
Но вдруг я подумала:"А как бы было здорово, если бы никогда не случилось 22 июня 1941 года. Может тогда и сегодняшней войны, не было бы? Зачем люди воюют? Зачем они убивают друг друга? Им что жить негде? Так, земли вокруг пустой видимо не видимо... Им нечего есть? Так, убив человека, они же не удовлетворяют свой голод...
Я не понимаю, зачем нужны войны...
Сегодня годовщина начала войны в которой от начала до конца участвовал мой дед и моя бабушка, не потому, что они хотели воевать Нет! Так захотелось другим людям, чтобы наши народы убивали друг друга... Зачем им это надо? Не понимаю... Зачем России понадобились Украинские земли? И почему не нашлось в такой большой стране такого человека, который смог бы решить все территориальные вопросы дипломатическим путем? А ведь не нашлось же! Конечно, все мои вопросы риторические... Все знают на них ответы и никто не знает... Но как бы я хотела, чтобы все войны закончились, так и не начавшись...
ТРИ ПИСЬМА.
Каждому поколению приходится отстаивать право на свободу, независимость и счастье ценой своей крови, а многим даже ценой жизни. В каждую семью война принесла, и к большому сожалению все ещё приносит смерть, горе и потери.
Мой дед, Невесенко Василий Павлович, подполковник, был артеллеристом и прошел всю войну, от самого её начала в 1939-м году в Польше, до самого победного конца в Японии.
Он был дважды ранен, награжден тремя орденами и многими медалями, в том числе медалью «за отвагу», проявленную в Корсунь- Шевченковской битве. Почти в каждой семье, как самые дорогие реликвии хрянятся фронтовые письма, фотографии. Но я никогда не видела ни писем с датами и описанием битв и боев, ни фронтовых фотографий в нашем доме.
Василий Павлович и Анна Никифоровна, моя бабушка, растили меня (такое случается) с младенчества… но сколько я себя помню, дед никогда о войне не рассказывал и всегда отказывался, когда я уже школьница, просила его прийти в школу поучаствовать в мероприятиях посвященных годовщине войны, в которых с удовольствием принимали участие дедушки и бабушки – ветераны других детей.
«Почему?»– недоумевала я. Но дед только отмачивался. Я спрашивать перестала, приняла как должное.
А вот бабушка, Анна Никифоровна, о войне рассказывала. Сухо, почти без эмоций, просто констатировала факты. Жила сначала, в оккупированной Польше, откуда дед ушёл воевать. В то время она жила в польской семье и, будучи женщиной умной и любознательной, а на самом деле, я думаю, чтобы не сойти с ума от страха и беспокойства за мужа, учила польский язык, и сколько я её помню, выписывала журнал «Uroda» на польском языке и читала книги польских авторов в оригинале. Потом, после эвакуации в Украину, работая на молочном заводе, который находился в восьми киллометрах от дома, и куда она пешком ходила через лес, терпеливо ждала его вместе с другими офицерскими женами не кляня судьбу и не завидуя тем, к кому мужья вернулись сразу после того, как была объявлена победа …
Я плакала навзрыд, слушая бабушкин рассказ о том, как дед написал домой всего три письма за всю войну.
– Самая лучшая новость, говорил он, уходя на фронт – когда нет новостей. Если меня убьют, тебе сообщат. А пока не сообщили, знай – я жив. Я вернусь.
Первое письмо он написал из Берлина, когда над немецким Рейхстагом водрузили красное знамя, в нем сообщалось, что войне конец и он едет домой с победой. Как же она радовалась и готовилась к встрече своего героя!
... Потом было второе письмо – эта страшная новость: он едет не домой... В Японию – для них война ещё не закончилась...
Испив горечь, боль и страх войны, всю до капли (не удивительно, что дед не любил рассказывать об этом) Василий написал жене третье письмо: он жив! Он прошёл и это испытание. И опять радость, и совершенная уверенность в том, что уж на этот раз он вернется живой и здоровый.
И снова страшная весть: поезд, который вез победителей домой сошел с рельс и пошел под воду в озере Байкал.
– Это были три самые страшные недели за всю войну, – тихо, как будто было стршно спугнуть удачу, как будто всё ещё боялась, что он не вернется, – говорила мне бабушка.
Через три недели в дверь постучали. Громко, нетерпеливо. Анна Никифоровна открыла дверь и замерла на месте не в силах произнести ни слова...
– Прости,– смущенно проговорил пришедший,– я опоздал на поезд... Однажды, я все-таки «достала» деда.
– Послушай,– настаивала я, ну ладно ты не хотел рассказывать мне о войне. Но прошло столько лет. У тебя растет правнук, который должен знать, что значит каждая медаль на груди у его прадеда.
– Что ты хочешь, чтобы я ему рассказал?– впервые за всю жизнь повысил на меня голос Василий Павлович,– ты хочешь, чтобы я рассказал ему, как закапывал своего разорванного на куски друга? Или то, как идя в атаку мы от страха накладывали в штаны? Или может, ты хочешь, чтобы я рассказал ему, как мы матерились от безисходности и ненависти к тем, кто посылал нас на смерть? Что!? Что ты хочешь, чтобы я ему рассказал?
– Но... я думала... я читала... и в кино...
– Так то ж в кино...
Он все-таки рассказал правнуку что-то... Но я, как всегда копошилась на кухне, а войдя в комнату, услышала только :
– ... мы сражались за нашу Родину, за дом, в котором будет встречать нас, усталых, возвращающихся с работы, жёны, за детей, внуков и правнуков, которые родятся после нас. Мы мечтали о том, что вы будете жить в счастливой, благополучной и мирной стране. Это помогало нам быть сильными. Только мечты о счастье наших родных, давали нам силу быть смелыми и совершать подвиги.
Сережа после окончания школы поступил в Высший Военный Полтавский Институт и закончил его с красным дипломом, посвятив свою первую большую победу, своему прадеду.
Думаю, дед гордился бы своим правнуком, если бы все ещё был с нами.
Волею судеб мы рождаемся в той стране, в которой нам суждено было родится. Мы не можем контролировать и то, что страна, которая семьдесят лет была другом, страна, где теперь осталась добрая часть друзей и родственников ( у многих – бывших) теперь убивает людей за кусок не принадлежащей ей земли.
Сегодня утром я проснулась с мыслью о том, что как бы было чудесно, если бы этот ненавистный всему миру день 22 июня 1941 года в 2015-м стал бы днем окончания войны с моей Украиной... Но, увы...